Часть мер может быть распространена на всю страну

Последнюю версию законопроекта о создании специальных районов на островах Русский на Дальнем Востоке и Октябрьский в Калининградской области, удалось согласовать со всеми ведомствами, подтвердил министр экономического развития Максим Орешкин, еще есть нюансы и детали по законопроекту, но они будут дорабатываться ко второму чтению.

Проект актуален и соответствует потребностям бизнеса из-за непростой внешнеполитической конъюнктуры, пояснил Орешкин. Но это не тактическое решение, а часть долгосрочной стратегии, направленной на деофшоризацию российского бизнеса, отмечает он. Но если до сих пор правительство больше фокусировалось на налоговых деофшоризационных поправках, т. е. создавало кнут для компаний, теперь создали и пряник, отметил он. Речь не только о налоговых стимулах, но и о комфортном корпоративном, валютном регулировании, гибкости в трудовом законодательстве, владении и управлении активами, заключил Орешкин.

Воспользоваться перерегистрацией в офшоры планирует уже как минимум одна компания – попавшая под санкции UC Rusal Олега Дерипаски. Интерес бизнеса к проекту есть, говорит Орешкин. UC Rusal не ответила на запрос.

В ближайшие дни депутаты должны внести его в Госдуму. Правительство проект поддержало и уже подготовило положительное заключение.

Завлекать в Россию бизнес чиновники собираются низкими налоговыми ставками, смягчением контроля и гарантией анонимности. Резиденты специальных административных районов (САР) смогут получить статус международной компании, который дает право перевести целиком капитал, сохранив правовой статус, следует из законопроекта. По проекту международная компания остается в качестве статуса, который теперь может быть присвоен как обществу с ограниченной ответственностью, так и акционерному обществу, говорит гендиректор Центра международных и сравнительно-правовых исследований Екатерина Папченкова (ЦМСПИ, главный разработчик проектов по САР), статус позволит перевести в Россию холдинговые компании – эмитенты публичных ценных бумаг, что создает условия для полной деофшоризации группы компаний. Чтобы получить такой статус, компания должна заниматься бизнесом за рубежом и инвестировать в Россию (сумму необходимых инвестиций определит правительство).

Переведя бизнес в Россию, компания сможет рассчитывать на анонимность – получить доступ к информации о бенефициарах компании сможет только управляющая компания, которая в случае необходимости передаст их ведомствам. Посторонние же люди смогут получить данные только с согласия компании. Платить налоги с прибыли от продажи активов и со входящих дивидендов не нужно, с исходящих дивидендов – 5%, ставки будут действовать до 2029 г. Освобождается бизнес и от валютного контроля – компании смогут без ограничения осуществлять валютные операции. Разрешение на трудоустройство иностранцев на работу бизнесу не нужно, а споры компании смогут решать в третейских судах. Режим будет применяться только с иностранными компаниями, получившими статус международных, уточняет участник совещаний в правительстве.

После введения в России норм о деофшоризации многие начали задумываться о возврате активов, а законопроект устанавливает достаточно либеральные условия, отмечает партнер EY Марина Белякова. Офшор интересен тем, кто под угрозой санкций, но у всех остальных пока нет причин регистрироваться в новых зонах, считает партнер Dentons Василий Марков. Компания не под санкциями может спокойно продолжать работать, подтверждает и партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов, для резидентов уверенность в работе зоны и контроле государства важнее, чем экономия на налогах. А для того, чтобы любая офшорная зона стала популярной, должен пройти ни один год. Лучше переплачивать налог, но сидеть в давно проверенных юрисдикциях, считает Кленов. Выбирая между условным BVI и Россией, компании скорее выберут работающий десятилетиями правовой режим и судебную систему, уверен и Марков.

Опасения бизнеса насчет судов напрасны, утверждает ответственный администратор Российского арбитражного центра Андрей Горленко: для рассмотрения дела в третейском суде можно выбрать как российское право, так и любое иностранное. Но Верховный суд считает, что споры с участием публичных компаний или государственных средств не могут быть переданы в третейские суды, предупреждает партнер ЕПАМ Дмитрий Степанов. Пока что у бизнеса будет настороженное отношение к третейским судам, никто не хочет быть в роли того, на ком обкатывается практика, считает он.

Не станут спасением офшоры и для компаний под санкциями, рассуждает Марков – компания может быть открыта в любой юрисдикции, но если ее активы хранятся на счетах в иностранных банках, риски никуда не уходят. Непрозрачный режим заставит банки и регуляторов с осторожностью и предубеждениями относиться к таким контрагентам, согласна партнер PwC Екатерина Лазорина. Ни один зарубежный банк не откроет счет компании без данных о бенефициарах, активах и истории их происхождения, говорит Кленов: «Анонимность скорее недостаток – она не позволяет компании работать на международной арене». Спасением от санкций законопроект может стать для тех, кто работает на внутрироссийском рынке, но с иностранными контрагентами анонимность может исчезнуть, признает участник совещаний в правительстве. «Но лучшие практики, которые мы отпилотируем здесь, могут быть потом распространены по всей стране», – говорит он.